К вам доносится Азии голос,
Это мы говорим, азиаты,
Это рокот волны океанской,
Это вольности нашей раскаты,
Это Азия наша проснулась,
Чтоб за дружбу, за истину биться.
Это сердце ее встрепенулось,
Как свободу познавшая птица.
Вспоминаете строки Хафиза?
– Темной ночью плывем среди моря
И завидуем тем, кто на суше,
Кто не ведает нашего горя...
Никому не завидуем ныне,
Мы в бурлящей не тонем пучине,
Всюду верных друзей мы находим –
В каждой женщине, в каждом мужчине.
Не страшимся мы бурь и туманов,
Помогают нам люди по-братски,
Для свободы впервые воспрянув,
Хочет жить материк азиатский!
Миновало то черное время,
Что забыть мы не в силах доселе,
Нет, не кубки на пиршестве жизни, –
Кандалы заунывно звенели.
Были схожи народы-соседи
По обычаям, нравам и взглядам,
Но соседей судьба разделяла,
Как два глаза, блиставшие рядом.
А теперь мы владеем садами,
Где плоды побратались с плодами,
Мы готовы друг с другом делиться
Нашей мудростью, счастьем, трудами...
... Сын Востока теперь не позволит,
Чтобы сад его грабил пришелец,
Свой шатер у себя он поставит,
Он – отцовского сада владелец.
Проясняется сфинкса загадка,
Словно утром – простор небосвода,
Тайна сфинкса теперь нам известна,
Эта древняя тайна – свобода.
Ради жизни свой голос возвысил
Весь Восток, вдохновеньем объятый,
Ради жизни приехали в Дели
Из различных держав делегаты,
Ради жизни мечтали о встрече
Люди разных воззрений, наречий,
Ради жизни несли индианки
На ладонях зажженные свечи.
Ради жизни в кадильницах ярких
Благовонно курилось алоэ,
Ради жизни звенели напевы,
Где с грядущим сливалось былое.
Ради жизни индийские дети
Принесли нам игрушки с цветами.
«Защищайте, – сказали нам, – детство,
Ведь ребятами были вы сами!..»
Я беседовал с Нилом и Гангом,
Речь Востока навеки близка мне,
Слушал пахоты мягкое сердце,
Слушал сердце сурового камня,
Слушал речку – певунью, плясунью,
Слушал я изумрудное чудо,
Это бьшо в гиссарском селенье,
О друзья, к вам пришел я оттуда!
Вспоминаю родные вершины,
Что милы белизной неизменной,
Вспоминаю потоки, стремнины,
С их кипящей серебряной пеной,
Бархатистые нанш посевы,
К водоемам склоненные ивы,
Над родимым гиссарским селеньем
День встает – светозарный, счастливый,
Нашим предкам о счастье подобном
Никогда, никогда не мечталось,
Это счастье пришло к нашим детям,
Навсегда, навсегда им досталось.
Здесь огней электрических гроздья,
Здесь Востока нетленные краски,
В летний вечер под радио пляшет
Молодежь азиатские пляски.
По ночам звездоносная влага
Шепчет песню свою мирозданью.
Здесь речушка моя по каменьям
Быстроногою прыгает ланью,
Я люблю эту быструю речку, –
Сколько в ней услыхал я созвучий,
Услыхал в ее песне кипучей
Голос Азии, голос могучий.
Эта речка была со мной всюду,
Рядом пела и рядом боролась.
Внемля Азии рекам великим,
И ее вы услышите голос.
На ее ненаглядном прибрежье,
В кишлаке, где пришлось мне родиться,
Пробудился мой голос впервые,
Полетел, как поющая птица,
Чтобы с голосом Азии слиться,
Чтобы в сердце народа родного
Свить гнездо, чтобы снова и снова
Поднималось таджикское слово.
Может каждый, кто мощью владеет,
Одержать над слабейшим победу,
Захватить и добро и державу,
Угрожая насильем соседу,
Может кит поглотить неуемный
Столько рыб, что не счесть их вовеки,
Может выпить бездонное море,
Словно чаша, бессчетные реки,
Но такой мы не ведаем силы,
Нет ее и не будет в природе,
Что растопчет и волю и душу
Тех, кто страстно стремится к свободе.
Поднимается новая сила,
Плещет влага от Ганга до Нила.
Это Азии кровь забурлила,
Каждой капелькой заговорила.
1956